Сны о республике - Страница 21

— Красиво, — сказала Рийо. — Здесь я ещё не бывала.

— Даже слишком красиво, — отозвалась Осока. Смотри-ка, а насчёт убранства она того же мнения, что и я.

Как и в "Пяти нотах", Осока старалась, чтобы я и Рийо общались поактивнее. Ну, сейчас и усилий для этого прикладывать было не надо: ни я, ни она не тяготились обществом друг друга и разговаривали, как давние знакомые. Вообще, на поверку панторанка оказалась очень приятной девушкой, когда вела себя свободно и непринуждённо. Она, оказывается, и улыбаться умела, и остроумием блистала, ну, а про внешность и говорить нечего. Я даже спросил, полушутя, полусерьёзно:

— Слушай, а ты точно Сенатор, или только двойник этой Герцогини Вьюг?

— Сейчас я – просто я, — засмеялась она. — А что, я слишком строго держусь обычно? Разве твоя кузина не так же себя ведёт? На работе одно, без работы другое.

— Как тебе сказать… Обычно ты такая, ну, максимально собранная, что ли.

— Будто в спину спицу вставили, — подсказала Осока. — Я давно это говорю.

— Да, что-то вроде, — сказал я. — Падме только королевой такая была, сейчас она стала как-то попроще и пораскованнее.

— Наверное, у меня это вот всё, — Рийо на секунду распрямила спину, развернула плечи, показывая, что именно, — от привычки казаться старше и серьёзнее. Я поначалу так боялась, что меня не будут воспринимать как равную, и очень старалась. На самом деле, это вовсе не означает "не подходите ко мне, я занята".

— У Падме ещё как означало, поэтому я немного не понял.

Осока была очень рада, что мы нашли общий язык, это было видно. Но чувствовал я и другое: тогрута сидит как на иголках, дожидаясь удобного момента оставить нас наедине. А вот этого-то, как раз, мне по определённым причинам не хотелось совершенно. И, когда в коридоре нижнего этажа послышались шаги, даже обрадовался. Это был один из охранников, звали его Вейз Тентат. Раньше он служил в штурмовой роте, гонял по системе контрабандистов, а полгода назад, после баротравмы лёгких, заработанной во время абордажа, перешёл в подразделение охраны. Тентат был немного бесцеремонным, как любой бывалый вояка. Когда надо по службе, совал свой длинный нос с горбиной в любое помещение. Свободно разговаривал с "охраняемой персоной", чего не осмеливался делать больше никто из охранников, кроме самого капитана Тайфо. Вот и сейчас, окинув взглядом веранду, он без особого смущения буркнул:

— Простите. А я запах почувствовал, подумал, не горит ли что…

В самом деле, издали, на грани чувствительности, аромат даже очень хорошего кафа запросто можно спутать с запахом дыма.

— Проходите, Вейз, — сказал я. — Вам налить?

— Если каф – да, а если что другое, то я на службе.

— Каф. Присаживайтесь, — Осока выудила из поддона "алхимика" дополнительную чашку, нажала сенсоры на панели управления. Ароматный напиток полился в чашку интеллигентной тонкой струйкой.

— Хорошо… — с наслаждением протянул Тентат, потянув носом. Отхлебнул. Продолжил: — Вот у нас на базе Пятого полка был случай…

Я спрятал улыбку. Вечер солдатских баек можно считать открытым. Если Осока в компании о своих заданиях не рассказывала никогда, Вейз "героического прошлого" не стеснялся, а ещё – хорошо знал, где и сколько можно приврать. Пару его историй я успел послушать в разных вариантах: при мне и бойцах он рассказывал одно, а для помощниц Падме, у которых нет технического образования, навешал таких чудес и ненаучной фантастики, что я решил не выходить и тихонько ретировался. Зачем портить сказку? Элли и Мотэ слушали с таким выражением лиц… И пусть мне только кто-нибудь скажет, что привирать нехорошо!

— Капрал! Вы опять? — раздался от входа сердитый голос Дорме, главной помощницы сенатора Амидалы. Её приближения не уловил никто из нас, каким-то образом эта женщина умела ходить абсолютно беззвучно, даже на высоченных каблуках.

— Добрый вечер, Дорме, — улыбнулась Рийо, привстав.

— О, Сенатор… — стушевалась та. — Извините, я не знала, что Вы здесь.

Дорме хотела удалиться, но я догнал её и предложил:

— Не уходи, посиди с нами. Падме ты сейчас точно не понадобишься, гарантирую. Так стоит ли торчать в приёмной?

— Сенатор меня не отпускала, — возразила девушка.

— Правильно, вот и побудь с гостями. Тем более, Рийо, то есть, сенатор Чучи, ещё не слышала, как божественно ты поёшь романсы.

Помощница слегка смутилась, тем не менее, было заметно, что она польщена. Несмотря на то, что Дорме в детстве училась музыке, своё пение она упорно считала любительским, хотя все хором заявляли, что голос у неё великолепный, и на любой планете, где популярны менестрели, она легко могла бы сделать карьеру. Я уж не говорю о владении инструментом. Кветарра, вроде бы, штука несложная, а и на ней некоторые исполняют мелодии настолько замысловатые, на синтезаторе не всякий повторит. Дорме была именно из тех, кто это умеет. Не то, что я, например: никогда и нигде не учился, знал только то, что пацаны в школе показывали, трень да брень, и вся музыка.

— Хорошо, посижу с вами, — согласилась Дорме. — Только за кветаррой схожу.

Романсами в тот вечер дело не ограничилось. Вейз Тентат, послушав немного, спросил Дорме, не знает ли она другие, военные песни. Оказалось, что некоторые – знала. А пару тех, которые были ей неизвестны, Вейз предложил подобрать "на месте". Его нисколько не смущало, что слух и голос у него, как у любого, кому в детстве вампа на ухо наступил. Тем интереснее было слушать потом те же мотивы в виртуозном исполнении Дорме.